Начало 90-х в Ленинграде. Для меня это время прошло в разъездах по процветающей капиталистической Европе. Но даже кратковременные пребывания все равно отложили в памяти сумрачное время для нашего народа.
В один из приездов на родину, в Пулково — 2, меня случайно встретил мой знакомый. Назовем его Сергеем в этом повествовании, чтобы не навести какую-нибудь смуту на его прошлое, которое может иногда испортить настоящее.
Он обрадовался, увидев меня, и предложил подбросить до моего дома. Мне повезло. А то бы автобус, метро, электричка, и это, как минимум два с половиной часа в общественном транспорте после прекрасного полета на «British Airways»…
В автомобилях я плохо понимаю, но меня впечатлил его новый серебристый «Jaguar». В те годы иномарок в нашем городе было мало, очень мало. А таких супер-марок, наверное, единицы или одна! И, конечно, она выделялась из серой толпы нашего Автопрома. Низкая посадка, очень удобная для двух «седаков» привлекала внимание не только мужчин, но и женщины также останавливали свой взгляд на этом чудо совершенстве.
Пока мы выезжали на трассу, я осматривался. Сидеть мне было очень комфортно. Краем глаза я видел, что машины сторонятся нас, а мы наращивали скорость и уже вылетели на «Мурманку». Скорость я ощущал только по обгоняемым «девяткам» и «восьмеркам». Остальной транспорт: автобусы и грузовики, казалось, остановились, пропуская нас.
Я учился с его старшим братом в одном классе. Может этот факт, а может просто маленький поселок, но мы поддерживали с ним хорошие отношения, хотя разница в возрасте была в десять лет.
По дороге он предложил мне медпрепараты.
— Тебе не надо? — и перечислил ряд названий.
— Я к этому равнодушен. Но можешь позвонить. Вдруг карта ляжет, — и переписал ему номера на свою визитку. В те годы я частенько брал заказы на оформление визиток за границей для знакомых. В нашей стране эта услуга только зарождалась и была еще не очень презентабельна. Мне эта забота о друзьях и их знакомых позволяла иногда оправдывать стоимость дороги.
— Классная! Хочу такую. Где можно такие сделать?
— Это в Лондоне, заказываю в любой «Kodak» — конторке.
— Понятно! — он покачал головой. — Прикину, что написать и тебе закажу.
По дороге он поделился, что уже закончил ремонт в новой квартире. В небольшом переулке около начала Литейного.
— Случайно не на Каляева?
— Нет, — покачав головой, ухмыльнулся Сергей. — Иногда там останавливаюсь. То девчонок приведу, то с братом тусанем. Там у меня проблема после ремонта — ванну из квартиры вытащили на площадку, а на улицу не вынесли. Соседи уже на меня волком смотрят. Участковому жаловались. Я ему виски дал. Но он попросил решить эту проблему побыстрей.
— Благодарю, будет время позвоню и заеду, — попрощался я у дома. Дорога заняла около часа.
Через три дня, это был четверг, Сергей сам позвонил мне. В субботу днем я был у него на квартире.
Вначале мне было смешно, когда я увидев его проблему. Чугунная уже черная снаружи и внутри, она напоминала бачок или корыто, в котором в прошлом людоеды приготавливали себе пищу под пламенные танцы. Квадратная в основании, чуть более метра, она закачивалась окружностью около 70 сантиметров. И высота ее тоже была приблизительно около метра. Ее форма позволяла дольше удерживать температуры воды. Раньше к энергии относились бережливо. Я попробовал ее переставить. Но даже с моим тяжелоатлетическим опытом и опытом грузчика мебели, я быстро остыл от этой затеи. Мне даже схватиться было за нее очень сложно. Стало понятно одному не управиться. Вчетвером будет как раз. Почему-то мне запало в голову, что эта ванна может относиться к раритетной или даже к антикварной вещи. Снаружи, ближе к верху, были три слегка выпуклые буквы, напоминавшие какую-то вязь. Почему он ее выбрасывает, мне было не понятно.
— Может ее надо было отчистить? — Сергей брезгливо поморщился. — Тогда пошли к пивным ларькам.
Через полчаса мы поднимались на третий этаж, объясняя мужичкам из ЖЭКа (до ларьков мы не дошли), что ванна должна быть на улице. А у них будет возможность отметить субботний день.
Мы вчетвером, покрутившись около ванны, все-таки смогли ее приподнять. Вернее, оторвать ее на десять сантиметров от пола. Но на этом наши усилия иссякли, и ванна грохнулась о цементный пол. Если бы она развалилась под своей тяжестью, то проблема бы ее дислокации на улицу была бы решена. Но этого чуда не произошло. А другое чудо тут же появилось, открыв дверь на нашей площадке. Как в восточных сказках из плотной дымки со зловониями, появилась женщина в шёлковом халате, теребя в руке карманное зеркальце.
— Я приняла вас за порядочного человека, — она шагнула к Сергею, не замечая нас грузчиков, сделала попытку заглянуть в его квартиру в полуоткрытую дверь, но я преградил собой ее порыв.
И тогда она стала верещать громким возгласом с французским прононсом, вкладывая весь свой женский пыл и, показывая эталон петербургской интеллигентки, который давал ей право унижать моего знакомого, одновременно отправляя его преждевременно на небеса. Мужики быстро ретировались, топая своим кирзачами по ступенькам. А мы, не дослушав напутствия уже в наш адрес, быстро захлопнули за собой дверь.
Сергей немного рассказал о соседке. Кошатница оказывается раньше работала в ленинградском ТЮЗе. Но какая-то болезнь прогрессировала, и она перебивается на пенсию и берет учеников. Правда иногда ей помогает сын, водитель троллейбуса, ненавидевший театр в любом проявлении. И он раз помог ему, познакомив с паспортисткой, бывшей его женой. Сетуя, что в нашей стране соседей не выбирают, он продолжил меня заочно знакомить с остальными жильцами подъезда. На четвертом и пятом этажах жили, по его словам, две противные и вредные девки. Но на мой взгляд, девушки купались в любви, раз у них были полугодовалые дети и уже не первенцы. Теперь коляску пронести через его площадку с ванной было проблематично. Оказалось, что в подъезде были и «нужные» соседи. Этажом ниже жил «золотник», который и навел Сергея на эту квартиру. К слову сказать, и мне скоро пригодились профессиональные навыки этого соседа. А кто не баловался золотом в те смутные времена — только, наверное, ленивый.
Так за разговорами о соседях и сравнениях нашей и зарубежной бытовой жизни, мы не заметили как настал час отбоя. Хотя он и я в армии не служили. Сергей после школы поступил в медицинский. Но через пару лет его выгнали за фарцовку. Армии он избежал, симулируя какую-то болезнь. Все-таки нахватался чего-то умному, учась в медицинском.
Сергей дал мне полотенце, и я пошел в ванную. Ремонт был в квартире сделан по-богатому. И ванная комната тоже меня впечатлила. Черный кафель, зеркала, позолоченная сантехника, потолочная подсветка, в то время мне все это было в новинку. Нет это не евроремонт. Евроремонт — это аккуратная, но экономная отделка. Я насмотрелся в Германии и Англии на скромные квартиры и офисы. Квартира Сергея выглядела очень богато.
Поужинав, поболтав, мы около двух улеглись спать. Через некоторое время нас разбудил наглый звонок, а вернее три подряд звонка в дверь. В гостиную вошел хозяин. Я сел на диван. Сергей тихо уселся на стул на против меня. Опять зазвонили в дверь. Звонки были более настойчивые, вернее продолжительные. Состояние у нас было неприятное. Начало 90-х, Сергей был вхож в некоторые, мягко сказать, полукриминальные структуры. Мы не знали, как нам поступить. То ли затихариться, то ли подойти и посмотреть в глазок, кто такой настойчивый.
И тут мы услышали:
— Хозяин! Ванну вынесли, гони горючее!
Мы подошли к дверям. Сергей вытащил из тумбочки в прихожей разводной ключ. Купленный, вероятнее, на распродажах в Европе, но не для сантехнических работ. Просто его презентабельный вид отвлекал от огромных размеров и тяжести. Он стал открывать двери. Внутренняя была металлической, но очень элегантно смотрелась. Вторая дверь представляла из себя какое-то произведение новейшей техники, слегка походившей на знаменитые двери из кинофильма «Бриллиантовая рука», или двери банковских хранилищ, но в миниатюре. Он посмотрел в глазок и открыл еще один замок, после сдвинул две защелки. Я оставался стоять в проходе настороже. Если будут ломиться в квартиру, то постараюсь дать отпор. Ведь не зря иногда мой обнаженный вид наводил, ну не ужас, но хотя бы заставлял задуматься, кто перед вами. В полуоткрытые двери смотрели три мужичка. Общий их вес навряд ли превышал вес ванны. Один вроде уже пробовал со мной днем двигать ванну.
— Хозяин, гони горючее.
Ванны на площадке не было. Как страж, я остался стоять в проходе, а хозяин удалился в квартиру. Быстро вернувшись Сергей протянул им три купюры. На эти деньги тогда можно было бы купить литров 20 водки.
Наступила пауза.
— Слышь, хозяин у нас трубы горят, а ты нам фантики! Что мы с ними делать будем?!!!
Мужики не на шутку ошалели. Переглянувшись, они понесли, глядя своими наливающимися яростью глазами, трехэтажным матом. Утверждая, что уговор был за спиртное. Я не буду передавать их речь. Дословно все равно не запомнил. А наговаривать не хочу. Но они настаивали на своем, что этот говнюк, видимо меня они приняли за бандита или разводящего, обещал им спиртное пойло. И призывали жестами меня объяснить моему знакомому суть дела. Зная Сергея, я понимал, что он всегда разговаривал очень интеллигентно и им эту речь все рано было бы не запомнить. Негодование в их голосе звучало совершенно искренне. Они упорно настаивали на своём. Обстановка усложнялась. Деньги они не брали.
Сигареты, спиртное и мыло еще были по карточкам. А значит в большом дефиците для простого люда. А тут часы пробили на кухне три. Ночь, хоть и период белых ленинградских ночей. Да, «частные» точки продажи самопального и, наверняка, левого заводского алкоголя работали круглосуточно. Но в этом месте обещали бесплатное, дармовое. И, видимо, время горения уже было в пике и контроль над возгоранием труб был уже почти потерян. «Возгорание в трубах» привело давление газа в верхней части у мужиков к критической точки. И вот-вот черепные коробки их могли выйти из-под контроля. И даже мужские слезы не могли бы потушить или хотя бы уменьшить возгорание серого вещества, контролирующего иногда жизненные ситуации. Мне, как закончившему факультет плазмы-электротермии, стало понятно, только «огненная жидкость» способна перебить это пламя. Многим известно, что сильные очаги пламени сбивают ударной волной, превышающей по мощности очаг возгорания в несколько раз.
— Тащи, что есть в баре! — обратился я к Сергею, не отворачиваясь от мужиков.
В полном недоумении Сергей пошел на кухню. Вернулся он с сумкой. Там были сложены около дюжины бутылок. Правда все были уже начаты и, как минимум, наполовину опорожнены, вероятнее, ночными гостьями. Мужики заглянули в сумку. Один вытащил бутылку, отхлебнул, поморщился и заулыбался.
— Пойдет! Я когда ходил мотористом нам давали знакомые моряки попробовать такой бурбон! — он бросил бутылку обратно в сумку.
И тут отрывается ручка от сумки. И несколько бутылок катятся вниз, и за ними по ступенькам, подражая их движению, катится мужик, попробовавший уже вкус заморского вина. Пока он катился, все стояли в каком-то оцепенении и молча наблюдали с высоты. А к слову сказать высота потолков в этом доме была около четырех метров. Но он сумел все же бутылочки собрать и, уже лежа на спине, громко прокричал:
— Они не разбились… они целехоньки!
Мужики и мы с Сергеем выдохнули и, улыбаясь, переглянулись. Справедливость восторжествовала.
На кухне «кукушка» на часах проскрипела полчетвертого. За ночным чаем с копченой колбаской и другой «санкционочкой» мы уже мирно трапезничали. Сергей был гурманом. Да и доходы его позволяли себя баловать. Если он не часто выезжал заграницу, то в «Березку» он заглядывал еженедельно.
Мы рассуждали, как они смогли бесшумно вынести эту утварь. Вот на что способен русский мужик, когда «горят трубы». Из этой, вроде бы, необидной жизненной ситуации видно насколько еще не изучены человеческие возможности. Наш организм хранит беспредельные резервы, которые надо открывать. Может, конечно, не загоняя его в жесткие условия, граничащие с потерей контроля ситуации.
Утром провожая меня, Сергей дал мне 300 долларов.
— За наводку!
— Так быстро?
— А что тянуть.
Я никогда не считал себя альтруистом, провел пальчиками по купюрам, на их достоверность. И, сложив, убрал в именную кожаную визитницу. К портмоне я за всю свою жизнь не смог привыкнуть. Хотя мне частенько дарили не простые, а такие, что не стыдно было их показать даже в магазинах «Marks & Spencer».
— Это я удачненько зашел, — с благодарными нотками процитировал я Жоржа Милославского.
Уважаемые читатели, спасибо, что зашли на мой канал. Читайте посты, смотрите видео. Лучшей Вашей благодарностью будет репост в соцсетях или перевод!